Ваза, расписанная мастером из городка Вульчи в Этрурии, представляет Дионисийское (Вакхическое) празднество. Она выполнена в технике краснофигурной вазописи, при которой пространство между фигурами заполняют красящим раствором, а сами фигуры оставляют не закрашенными. Это позволяет наносить тонкие линии внутри изображения и показывать героев не только в профиль, но и анфас, более детально прорисовывая черты лица.
На верхнем ярусе росписи показаны гонки колесниц – Эрос и Силен управляют квадригами, запряжёнными львами и грифонами.
Посмотрим, как разворачивается праздничное шествие на тулове вазы:
Покрытое шерстью плотное существо небольшого росточка со смиренным выражением лица и веночком из виноградной лозы – учитель Диониса, старый Силéн. Он настолько пьян, что не в состоянии сам передвигаться, его несут двое сатиров. Их «атрибуты», включая курносый нос и острые ушки, ясно прочитываются. Отметим, что у сатиров нет никаких мохнатых ног и копыт, как в «Вакханалии» П.П. Рубенса.
Под звуки танцует менáда – колышатся драпировки, изломаны руки, тело закручено в винтообразном движении. Девушка явно в экстазе, аккомпанирует ей ещё один сатир.
Атлетического телосложения мужчина с вазой и самозабвенно танцующий сатир продолжают свиту Диониса. Относительно мужчины сложно делать какие-то предположения – по сюжету и внешнему облику он мог бы быть Гераклом, но не хватает шкуры Немейского льва и палицы.
А вот сатиры с балетной постановкой рук и ног в подобных сценах встречаются очень часто. Например, на фотографиях выше представлены два артистичных сатира с римских саркофагов с дионисийскими сценами из коллекций ГМИИ им. А.С. Пушкина (Москва) и Музея изящных искусств (Бостон, США).
На следующей сцене вазописец изобразил двух дам и коленопреклонённого Диониса, которого легко опознать по шкуре, наброшенной на плечи, и сосуду с вином. Голова божества увенчана диадемой или венком из виноградной лозы. Девушка слева – ещё одна менада, а прекрасная особа в центре – скорее всего, Ариадна, жена Диониса. Земная женщина танцует и любуется на себя в зеркало, пока бог терпеливо стоит перед ней на коленях.
Ещё немного поворачиваем вазу, круг замыкается, и мы снова возвращаемся к сюжету с Силеном.
В целом, работа этрусского мастера далека от гармоничности прекрасных образцов греческой краснофигурной вазописи, к которым она безусловно восходит. Но в ней замечательно проявились такие черты, свойственные именно этрусскому искусству, как особая «жанровая» интонация повествования; непосредственное, реальное видение человека; интерес к передаче жизненного движения и стремление к созданию экспрессивных и гротескных образов.
Источник:
Колпинский Ю.Д., Бритова Н.Н. Искусство этрусков и Древнего Рима. – М.: Искусство, 1982. – 522 с. — (Памятники мирового искусства)